На реставрация особняков я часто наблюдаю, как строгая геометрия ар-деко превращает комнату в театральную сцену. Чёткие линии выступают прожекторами, подчёркивая объём, а блеск хрома служит конферансье, представляющим каждый предмет зрителю.

Гамма строится на драгоценных тонах: изумруд, сапфир, оникс и жемчуг. Их я вписываю крупными мазками — панелями, тканью, мозаикой, — а подсветку настраиваю так, чтобы грани цвета вызывали ощущение витражного бокала в свете заходящего дня.

Палитра и ритм

Ритм создаю через повторяющиеся зигзаги, шевроны и солнечные лучи. Метод золотого сечения задаёт пропорции: 5:8 или 8:13 в зависимости от площади. Дверные порталы отделываю фризом из гипса с мотивом «лучников», напоминающим о небоскрёбах Chrysler Building.

Материалы подбираю контрастные по блеску. Шпон палисандра соседствует с шагреневым покрытием кухни, а зеркальные вставки из эгломизе (тончайший золотой лист под стеклом) добавляют глубину. На полу часто выступает мраморный терраццо с латунной инкрустацией, формируя своеобразную партитуру комнат.

Световые роли

Основной свет — каскадная люстра из опалового стекла, напоминающая капающий ртутный столб. Настенный уровень решаю бра в форме труб органа, отражённый поток смягчает строгие контуры. Для акцентной сцены использую прожекторы на шинопроводе, скрытом в карнизе, — теневой зазор оставляет ощущение невесомости потолка.

Мебель словно актеры немого кино — выразительные, лаконичные. Диван-«раковина» с бархатным кантом, стол-консоль на хромированных полозьях, кресло «Клубе» Жака-Эмиля Рульмана. Каждый предмет ставлю симметрично относительно центральной оси, чтобы добиться эффектного кадра при любом угле съёмки.

Детали движения

Декор строю на блестках истории. Зеркало в раме из галчона (обработанного перламутра), графика Тамары де Лемпицки, литографические карты трансатлантических маршрутов. Текстиль предпочитаю из вискозного шенилла: лёгкое мерцание нитей создает шлейф, подобный перьям в порт-де-бра танцовщицы чарльстона.

Функциональный слой прячут за фасадами. Система «умный дом» размещается в нише, замаскированной под витрину с хрустальными деканторами, акустика скрыта в пилястрах с перфорацией. Гардероб открывается электроприводом, срабатывающим при касании латунной розетки.

Ар-деко приветствует дисциплину и дерзость одновременно. Достаточно задать чёткий каркас пропорций и впустить блеск металла, чтобы пространство зазвучало саксофоном эпохи джаза, не потеряв удобства двадцать первого века.